[indent] Путешествие в Цидарис не было запланировано… Йеннифэр из Вергеберга - с тех пор как помнила, что она именно из Вергеберга и пыталась обустроить свою жизнь хоть сколько-нибудь удовлетворительно и сносно - вообще не могла планировать что бы то ни было. В погоне за обрывками воспоминаний, туманными образами и смутно восстанавливающимися в голове событиями, она словно шла по следу неизвестной ей твари. Женщина в черно-белых одеждах посещала места, которые вспоминала, ездила в города и страны, в которых когда-то бывала и по крупицам собирала знания о собственной жизни. Спустя два года багаж был более чем внушительный и многие события нашли свое место в ее воспоминаниях - как книги встают на свои полки в библиотеке, после того как рухнули из шкафа с землетрясением.
[indent] И все-таки след путался, плутал, прятался от нее, и никакая магия не могла помочь. Потому что и магия - была воспоминанием. Все знания, больше чем полвека практики и изучения магического ремесла - были где-то на задворках сознания, стертого Дикой Охотой. К счастью, ремесло возвращалось быстрее, чем многие другие воспоминания, словно оно было где-то под кожей и струилось по венам, словно не воспоминания хранили знания о ритуалах, отварах и формулы, а сама кровь. А потому, едва обретя былую уверенность - что стоило чародейке нескольких изрядно испорченных ритуалов и парочки обозленных духов впридачу к десятке проклятий, которые были сняты не так, как должны были - она вновь принялась зарабатывать на жизнь своим ремеслом. Тиссая скинула бы в моровую яму свою ученицу, знай она какие ошибки допустила Йен в своих заклинаниях поначалу… Старые связи и счета в банках - которые после ее «смерти в Ривии» были опустошены восстановить удалось лишь частично. Все-таки репутация опережала чародейку, а те кто был достаточно нагл и смел быстро теряли храбрость, завидев лед в фиалковых глазах и искры на кончиках пальцев. Дельцам было невдомек, что дальше угроз дело не зайдет - Йен всегда была дьявольски убедительна. Поэтому на первое время сбережений хватило, но дальше нужно было искать заработок. Чтобы найти того, кого она вспомнила в первую очередь и кто с каждым днем заботил ее все сильнее.
[indent] Именно в Цидарис случайно завел ее путанный след, а там и сыскалась работенка. Мальчишка, из помощников конюха какой-то богатой вдовы, напился и во весь голос вещал на постоялом дворе, что госпожа его третий день выхаживает барда - того самого, что недавно пел в этой самой таверне. Мол - попытался он провести какой-то ритуал, чтобы излечить госпожу от проклятия, которое каждую ночь ее терзает. Вызвало это лишь дружный хохот и многозначительные смешки о том, что за «проклятие» может по ночам доводить вдовушку до стонов. Только у чародейки вся это история вызвала лишь раздраженное фырканье.
[indent] - С каких пор у вас в Цидарисе барды взялись за чародейскую работу? - громко поинтересовалась она, привлекая внимание и мальчишки с заметно окосевшими глазами и доброй половины таверны. Второй половины - первая и так не сводила глаз с необычной гостьи.
[indent] - Ох, госпожа… - он расплылся в улыбке, словно получил приглашение подняться в комнату, тут же присаживаясь на лавку напротив, - Дык ведь наш чародей-то, ик!… нынче отбыл, дела у него какие-то важные… а господин Лютик…
[indent]Имя кольнуло странным ощущением, она слышала его где-то, она знала его… но не могла понять откуда. Йен попыталась уцепится за имя, отыскать его в воспоминаниях, но парень тем временем продолжал болтать и совершенно не давал сосредоточиться.
[indent] - ...знавал магов посильнее нашего! Ик-к…  а с одним ведьмаком и вовсе… мммм… путешествовал. И что ритуал нужный он в книгах найдет, а колдовать…
[indent] - Что с ним стало? - оборвола потом слов Йен.
[indent] - С бардом? Ну он того…. этого, сознание потерял, ик! …сутки лежал в беспамятстве, я уже думал, что совсем он… того.
[indent] Вздохнув, чародейка потерла переносицу.
[indent] - А проклятие? - ответ она конечно же уже знала.
[indent] Конечно же, ни один даже самый красноречивый бард не способен снять никакое проклятие если он не обладает хоть толикой магического дара. Впрочем, для работы с проклятиями нужно куда больше чем толика, а потому даже такой бы провалился. И хорошо если при этом не захватил часть магии на себя и если проклятие не нашло себе дополнительную жертву - кто знает, каким его задумывал создатель и за что наказал вдовушку?
[indent] - Не снял, - категорично мотнул головой мальчишка, снова икнув и лбом уткнувшись в столешницу.
[indent] Йеннифэр усмехнулась, качая головой. Завтра этого нерадивого работничка ждут порки - за то, что развязал язык и ославил свою хозяйку на весь городишко. Она бы за такое кожу живьем содрала. Зато ее ждали в богатом доме… хотя они даже еще об этом не знали.
[indent] Театральное появление на пороге особняка поместье Вальфрид возымело мгновенный результат - черноволосая женщина с черной птицей на плече вышла из портала так же невозмутимо и буднично, словно спустилась по приступочке из кареты. Магичку пригласили в дом, обещали предложить лучшую комнату, сытный и изысканный ужин, но все это - как только она осмотрит несчастного героя, пытавшегося спасти их госпожу. В комнату которого ее незамедлительно проводили. Вошла Йеннифэр без предупредительного стука - створки отворились сами, подчиняясь мановению кончиков пальцев, а взгляд чародейки тут же окинул комнату, выхватывая знакомые названия и обложки книг в невероятном бардаке, царившем в комнате.
[indent] - Лютик? - вопросительно изогнула бровь Йен, выискивая в этом бедламе фигуру и находя ее на широком подоконнике, - так вот как выглядит гений словоблудия, возомнивший себя магом?

[indent] - Деликатность требуется в обращении с магическим искусством, а не в общении с идиотами. - фыркнула чародейка, всем своим видом демонстрируя свое отношение к подобной дурости.
[indent] Бард, решивший разобраться с проклятием по книжкам! Будто это так же просто как прочитать рецепт и приготовить на обед бадью супа. Да если бы магическое искусство было таким доступным, каждая посудомойка в трактире могла подрабатывать чародейкой - при одной мысли о таком кощунстве у Йеннифэр начинала болеть голова. Магия это не просто набор слов и жестов… это искусство, требующее даже большей искусности чем треньканье по струнам. Это наука, не терпящая просчета ни на дюйм. И, наконец, это само воплощение хаоса… безумная сила, обуздать которую под силу далеко не каждому, для этого нужно обладать не только талантом, но и упорствам и железной волей. А творческие и ранимые, тошнотворно романтичные поэты и песенники… откуда им взять все эти качества?
[indent] Тем временем взгляд женщины цепко проходился по корешкам фолиантов, некоторые из них взлетали, если было сложно рассмотреть, а потом зрелищно падали на свое место, вздымая облако пыли - видимо, достали их впервые за десяток лет.
[indent] - Большая часть этих книг - бред написанный на потребу напыщенной аристократии, мечтающей приобщиться к таинству чародейства, - проговорила она, подхватывая из воздуха один томик и переводя на героя этой истории взгляд.
[indent] На мгновение воцарилась тишина, женщина замерла и стало слышно как в столовой из-за поспешных движений какой-то служаки упала вилка. Фиалковые глаза едва заметно расширились, а на губах так и замерли не высказанные слова, потому что лицо барда… было ей знакомо. Оно отзывалось воспоминаниями, которые холодными мурашками пробегали по позвоночнику, вызывая вновь это противное и зябкое ощущение. Неуверенность. Неуверенность была противна Йен до зубного скрежета, но после знакомства с Дикой Охотой это чувство стало ей до отвращения родным и знакомым. Ее узнавали, ее окликали, с ней говорили… и огромных усилий чародейке стоило делать вид, что она - все та же как прежде. Спасало умение читать людей, проникать в их мысли - оно пришло легче всего, и неоднократно выручало плутающую впотьмах беспамятства Йеннифэр. Так она вспоминала, что связывало ее с собеседником, что он знает о ней.
[indent] - Лютик… - проговорила она, словно пробуя имя на языке как диковинный фрукт из-за морей, имя, которое отзывалось воспоминаниями, - Ты… - неуверенность раздражала, словно зудящая над ухом муха, - …ты его друг. - слова были неожиданно медленными для магички.

[indent] Йеннифэр могла бы в паре смачных слов сказать, что именно она думает о различного рода «спиритических сеансах» и родовых приведениях. Обозленная падчерица может придумать кое-что похуже задранных юбок и разбитых стаканов - например, исполосовать кухонными приборами рожицу молодой мачехи, которая свела ее в могилу. За свою карьеру она видела достаточно кровавых трупов, выпустивших сами себе кишок, засунутых в духовку младенцев и умерших от остановки сердца… духи, призванные в этот мир редко бывают миролюбивы. Их совсем не устраивает тот факт, что смертные ради увеселения или утоления своего любопытства, тревожат их покой и мстительности некоторых можно только позавидовать. Но сейчас чародейке было плевать на духов, спиритические сеансы и то, что она могла бы одной фразой растоптать уверенность барда в том, что чтение книг - единственный секрет успешности магического ритуала.
[indent] Удивление на лице женщины быстро сменилось раздражением, брови чуть нахмурились, а тонкие губы сжались. Вопрос, как и рассуждения о дружбе с фантомом прошли словно мимо ушей - Йен отсекала все лишне и ненужное, хватаясь за туманные образы в сознании. И мягким, но уверенным импульсом проникая в разум барда. на работала торопливо и грубо, дала почувствовать ему свое вмешательство, лишь потому что образ его и имя отзывались слишком ярко. Почти так же сильно как память об утенке и волке.
[indent] - Ведьмака. - проговорила она, не обращаясь ни к кому, фиалковые газа смотрели на Лютика, но словно видели что-то сквозь него, - ты друг ведьмака, ты. Это был ты. - решительно заключила чародейка и щекотливое ощущение в голове мужчины растворилось, словно его и не было, а Йен требовательно заявила, - Скажи мне, что знаешь, где он?

[indent] - Избавь меня от подробностей души и тела госпожи Вальфрид, - поморщилась чародейка, которая вопреки желанию и им увидела в сознании барда, когда искала нужное ей. - Не хочу лишиться аппетита еще до ужина.
[indent] Слишком свежи были его воспоминания, слишком горяч темперамент и охотлив до женских ласк, а потому воспоминания о времени в объятиях любвеобильной вдовы плескались на поверхности, готовые вот вот вновь возбудить мужскую плоть. Чужие интимные подробности никогда не волновали Йеннифэр. Подобное любопытство имело место лишь когда постельные утехи могли стать прекрасным аргументом в споре, а любовник или любовница (особенно хорошо, если совершенно постыдные и незаконные вроде несовершеннолетних родственников) - рычагом давления. В остальных случаях она не питала интереса к сплетням и досугам о постельных утехах, поэтому в случае с Лютиком подробности были излишни.
[indent] - Значит, он месяц как не объявлялся. - констатировала Йеннифэр, решительно беря в руки бокал и осушая почти залпом, прежде чем поставить обратно на столик, начиная размеренным шагом проходиться по комнате.
[indent] Разбросанные по полу книги и подушки словно в испуге разлетались от ее ног, занимая свои положенные места - кто на полках, кто на столе, кто в шкафу, кто на кровати… Порядок наводился сам собой.
[indent] - И он ничего не говорил обо мне. - не спрашивая рассуждала вслух Йен, совершенно точно уверенная в том, что откопала в голове барда. - Значит, он просто не помнит. - слова были уверенными, твердыми и холодными словно ледяная глыба. - И Цири… - чародейка резко развернулась, впиваясь взглядом в Лютика, - Он ничего не говорил и о Цири?

[indent] Магия это прекрасно… о сколько раз Йеннифэр сама готова была петь дифирамбы этому ремеслу. Магия дала ей будущее и прекрасную внешность, подарила возможность стать успешной и известной, вопреки словам ненавидевших ее родителей и на зависть другим ученицам Аретузы. Магия открывала безграничные возможности, приводящие простых смертных в благоговейный трепет… и только сами маги знали как много она отнимала.
[indent] - У всякой магии есть цена. - жестко парировала Йеннифэр, лишь удивленно изгибая бровь в ответ на его ужимки, которыми мужчина кажется пытался скрыть смех.
[indent] Что смешного было в ее словах и ли всей этой ситуации - сказать было трудно. Хотя определенный комизм во всей этой ситуации и присутствовал. Вновь они с Лютиком, вновь какое-то проклятие… и только ведьмака не хватает для полноты картины. Впрочем, эту самую иронию он бы сейчас и не уловил -просто потому, что совершенно не помнит ничего из истории с джинном. Точно так же как Йен видела лишь обрывки и часть воспоминаний - пи встрече с Лютиком они сложились как мозаика витража, стали полной картинкой.
[indent] - Аперитивом мы сегодня вряд ли обойдемся, - усмехнулась чародейка, - Нам предстоит доооооолгий разговор. И я не об этом дурацком проклятии, которое ты пытался снять. Я о том, что Геральт действительно не помнит меня или Цири.
[indent] Она знала о чем говорит, потому что тоже не сразу вспомнила ведьмака и дочь, хотя думала, что никакая магия не способна будет изменить это - изменить ее чувства к ним, силу желания защитить Цири и и Геральта. Но нашлась магия способная изменить и это… точно так же как когда-то нашлась та, что создала их чувства?.. Тогда почему она не разрушила их окончательно? Вопросов было куда больше чем ответов, но сейчас для них было не время и не место.
[indent] Взгляд фиалковых глаз сцепился со взглядом барда:
[indent] - Хочешь написать новую балладу про Дикую Охоту?… уверяю, она станет хитом. Ты будешь отчислять мне процент пожизненно.
[indent] Выдавать все подробности этой истории вот так с набегу было бы совершенно неправильно. Они заслуживали обстоятельного разговора, приправленного львиной долей алкоголя. Точно так же как того требовала и история почтенной вдовы, уже настойчиво ожидающей появления чародейки и барда на ужине. Делая глубокий вдох и возвращая лицу свою фирменную улыбочку, от взгляда на которую некоторые начинали молиться, а другие зеленеть от злости, Йеннифэр первой направилась к лестнице…

[indent] Один человек… Йеннифэр слишком хорошо знала, что такой случайный собутыльник может быть действительно оказией оказавшимся рядом торговцем, который просто болтает о ведьмаке и чародейке… Но точно так же он может оказаться очень даже не случайным собеседником. Йен слишком хорошо знала, что в пылу живописного рассказа Лютик может сболтнуть лишнего, когда думает что лишь похваляется перед доброжелательным и восхищенным слушателем. Под пытками он может быть и не сболтнул бы лишнего… до определённого момента, не желая выдавать своих друзей. Но вот когда речь заходит о том чтобы похвалиться!
[indent] Чародейка не торопилась вниз, спускаясь в гостиную., где был накрыт радушный ужин нарочито медленно и не упуская возможность обменяться последними новостями с бардом. А накопилось и очень и очень много.
[indent] - Мы сами некоторое время не знали ничего друг о друге… и о себе. - скрипя зубами призналась она, а ошеломленный вопрос Лютика вызвал лишь всплеск раздражения. - Что я имею в виду? О, просто дружелюбных Aen Elle, радушно пригласивших нас присоединиться к их развеселой компании. Ну ты знаешь, скакать по облакам, собирать радугу и блевать солнечными зайчиками от счастья. - саркастичный, напитанный ядом тон Йеннифэр ясно давал понять, что воспоминания о встрече с красными всадниками совсем другого рода.